Информация

Март

Колонка редактора

Вот мы и перезимовали! У нас весеннее настроение, надеемся, очередной номер «Вектора» поднимет настроение и вам, заинтересуют размышления ребят о взаи-моотношениях друг с другом, с родителя-ми, о цели в жизни... В очередной раз вас ждёт встреча с творчеством Яна Тяжлова. А наш постоянный читатель С. Николенко дарит своё посвящение женщинам: «…из романса…». Снова на страницах «Векто-ра» рубрика «О времени и о себе».
Близится знаменательная дата – 60-летие Победы в Великой Отечественной Войне. Мы будем печатать материалы, посвящённые этому Великому Дню. При-глашаем и вас, дорогие читатели принять участие в этих публикациях. Наверняка вам есть о ком рассказать, ведь практиче-ски нет семьи, не опалённой огнём войны.
Любителей поэзии ждёт очередная встреча с уже знакомыми авторами.

Приметы весны

Ярко светит солнышко. Тает во дворе и на улице снег. Вокруг лужи. На каштанах почки коричневые, блестящие, такие большие, что хочется их потрогать. Моя бабушка живёт в своём доме, у неё две собаки: Рекс и Пилюля. Они особенно ра-ды весеннему солнышку, любят валяться во дворе, подставлять под тёплые лучи свои бока. Курам тоже нравится греться на солнце, от удовольствия они закатывают глаза и растопыривают крылья, даже ино-гда пытаются взлететь, особенно петух.
- Ку-ка-реку! – славит он весну.

Настя Калашникова, 3кл.

Я занимаюсь спортивным ориентирова-нием. Всю зиму мы тренировались в лесу. Красив зимний лес! Но ещё лучше он вес-ной. Снег на солнце блестит, словно усы-панный бриллиантами. По снежному насту можно даже пройти, не проваливаясь, особенно на лыжах. Небо голубое, голу-бое! Наш тренер, Роман Юрьевич, учит нас обращать внимание на рельеф мест-ности, ориентироваться в лесу. Как здоро-во нестись по лесу на лыжах, особенно с горки! А солнышко уже так припекает, что даже становится жарко.
Виталий Шопин, 3кл.

Мне 16 лет

В классе я – « девочка для насмешек», Ни с кем не откровенничаю. Знаю, что каждое слово будет не так истолковано. Обяза-тельно всё переврут и растрезвонят на каждом углу. Быть с кем-то в конфликте – моё постоянное состояние. Своё мнение всегда высказываю открыто и прямо… Может быть, надо как-то по-другому?
Наташа

По документам мне – 16. На самом деле больше. Или, может быть, сверстникам меньше? У них разговоры про одно: кто сколько выпил, кому набили морду, и как с девчонками… А уж от мата уши вянут, самое противное, сижу поддакиваю, и тот же мат. Куда деваться??
Владислав

Я заметила, что редко встретишь челове-ка, который бы сказал, что у него идеаль-ные родители.
А что родители, вечноспешащие и заня-тые, знают о нас? Да, если честно, и мы не очень-то знаем о их проблемах, кроме финансовых дел. Вот и получается, что они нас постоянно подозревают, уличают, а мы всячески пытаемся усыпить их бди-тельность, создать иллюзию выполненных уроков и вырваться из-под их неусыпной опеки: с кем? где? курила?
А по большому счёту мы любим друг друга. Как навести мосты?
Светлана

Иногда я думаю, что жизнь моя такая скуч-ная. Уроки, видик, бестолковые шатанья по улице с «друзьями». Собственно, и друга-то настоящего, чтоб на всю жизнь, нет. Интересно, может ли быть у 16-летнего человека Достойная Цель?
Юля

Я жажду действия для своего смысла жиз-ни. Но чтобы активно действовать, нужно этот смысл найти. Да, учёба – это важно, но чувствую, что всё-таки не это главное. Пока я, как «ёжик в тумане». Понимаю, когда варишься в собственном «соку», Нет ответа ничего путного не выйдет. Стараюсь больше читать. Нет, я не хочу равняться на чужую жизнь, но опыт других людей рождает новые мысли. Может быть мне ещё не попалась та книга, которая бы от-крыла глаза на мой смысл жизни?
Алексей

Хочу обратиться к девчонкам. Вы любите, когда вас угощают сигаретами, шоко-ладками, в бар водят. Пригласишь к себе музыку послушать – всегда пожалуйста, а как дело коснётся конкретных отношений, то начинаете ломаться и набивать себе цену. Ну и сидели бы дома. Зачем устраи-вать этот театр?
Андрей

«Здравствуйте, сударыня!» - так он все-гда со мной здоровается, и не пойму, то ли подсмеивается надо мной, то ли серьёзно. Как бы то ни было, мне ужасно нравится его приветствие, и я ищу встречи с ним, чтобы лишний раз услышать такое замеча-тельное обращение «сударыня». Как жаль, что это слово вышло из обихода!
Алёна

Мы компанией собираемся в подъездах. Сидим, слушаем « metal». Никому не ме-шаем, но нас гонят. А где мы ещё можем пообщаться вместе? На улице холодно, к кому-нибудь домой - неудобно (Родите-лям это не нравится), на дискотеке одна пьянь. Так что, опять в подъезде, а куда ещё?
Сергей

У меня есть «друзья». Но от них только и слышишь: «Дай скатать физику!» Они здо-роваются за руку, называют лучшим дру-гом, но только дай им повод – и сразу на-чинается «гнилой базар». Хочется уйти, но одиночество – не самое лучшее время-препровождение. Так хочется, чтобы был рядом человек, с которым можно погово-рить обо всё, доверить свои мысли. Неу-жели так и жизнь проживу без друга?
Павел

К Альфа Центавра за 20 минут!

За окном мерцали звезды. Они будто перешептывались и подмигивали нам со своих далеких орбит.
Гагарина – это не название очередной колонизированной солнечной системы, а всего лишь улица, на которой громоздился наш лицей. За его-то стенами и происхо-дило следующее «безобразие».Я сидел на кровати в дальнем углу комнаты и мерно потягивал терпкий кофе. Учебник экологии шлепнулся за тумбочку, утянув за собой пару тетрадей. В комнате обитали четверо: я, Дядя Ваня, Колдун и Жорик. Наши апартаменты чем-то напо-минали казарму, чем-то конюшню, и со-всем отдаленно - палату для нервно-больных и умственно-отсталых. «Аромат» сохнущих носков смешался здесь с вонью одеколона, а тайная грусть по родным пенатам с обдумыванием очередного анекдота.
Ниже описанные события начались в момент, когда на дне чашки показался плохо размешанный сахар. Юрик (Колдун) и Иван вот уж с полчаса, как пропали в душевой. Я допивал кофе, а Гена листал что-то из уроков. На этой ноте в двери ворвался Гурам и грузно приземлился на кровать Жорика.
Таким «человекам», как Гурам, Иван сходу давал определение: «типок». Это слово звучало не как приговор, но как ди-агноз. Типок, и все тут… Гурам был похож на куклу, наскоро слепленную из разных игрушек. Он никогда не расставался с ог-ромной физико-математической головой на длинной шее. Большие очки крепко уцепились за его уши, защемив жесткие, как проволока, черные баки. Нельзя не сказать пару слов о друге Гурама – Эйн-штейне, который обладал не менее неор-динарной внешностью, и который еще сыграет свою роль в данном представле-нии. Эйнштейн был бел, как смерть, сутул и имел правильные черты лица, увенчан-ные густой копной черных, обычно не мы-тых, волос. Говорил он тихо и почти не шевелил своими синими губами. Очень странно, но под категорию Гурама Эйн-штейн не попадал. Ванек классифициро-вал его, как «кренделя».
- Джонни, выручай, дружище, - взмо-лился Гурам.
- Че ты орешь? – Евгений схватился за мочку, - ухо и так болит невозможно!
- В общем, слушай. Энштейн сказал, ты в физике шаришь?
- Я ж ноль!
- Помоги с задачкой, а то у нас мнения разошлись.
- А-а…
- Ты не отвлекайся. Условия: до Альфа Центавра расстояние четыре световых года…
- Ну-у…
- Скорость света, как ты знаешь триста километров в секунду.
- Ну-у…
- А теперь представь: построили ко-рабль, космический… Вопрос: сможет ли этот корабль долететь до Альфа Центавра за двадцать минут?
- Сто процентов с подвохом, - Жорик глянул недоверчиво на Гурама.
- Джонни, какие подвохи, ты чего! Нам эту муру сегодня физичка задала. Просто я говорю одно, а Эйнштейн другое.
- Да у него топлива не хватит, - все еще не верил Жорик.
- Всего хватит, - уверял Гурам, - есть корабль, есть топливо, есть конкретный вопрос: сможет или не сможет?
- А скорость?
- И скорость.
- Тогда при такой скорости этот агре-гат…
- Аппарат…
- Ну да, аппарат просто сгорит в атмо-сфере!
- Нет, не сгорит. Он сперва выйдет на орбиту и только потом включит свои сверхсветовые двигатели!
- Да ну?!
- Ну, да!
- Значит - нет.
- Что – нет?
- Не сможет.
- Как не сможет? Почему?
- Не сможет и все тут.
- Энштейн тоже говорит, что не смо-жет… Докажи, вот! Докажи!
- Ты меня спросил, я тебе ответил, что еще?
- Да ничего, просто за базар свой надо отвечать! – махал руками Гурам, - вот да-вай поспорим!
- А как ты мне докажешь? Ведь ты сам толком не знаешь?
- Пойдем вдвоем в библиотеку и поро-емся. Давай, - Гурам протянул руку Евге-нию, тот подал свою.
- Ну, давай.
- Разбивай, - обратился Гурам ко мне, - спор на пять рублей.
- Какие еще пять рублей? Мы так не договаривались! – Жорик спрятал руку за спину.
- Да какой же интерес просто так спо-рить! Забью я на эту физику, и не фиг делать! Мне-то что!
Я понимал, что Гурам вот так запросто не отступит.
- Ну, если не хочешь спорить… Давай по-другому, - продолжал он, - я поставлю, что не сможет, а ты, что сможет?
- Ну-ну…
- Да ладно, не ломайся, че там… Ведь не в деньгах дело! Главное, наука, истина. Она движет миром! Кто говорил: типа… давайте мне точку опоры и я Землю пере-верну?!
Читатель начинает сомневаться в ум-ственных способностях автора сего текста, или его героев, но смею вас уверить, что мозг мой в полном здравии, и Гурам, хоть и странноват, но на Новую ему еще рано-вато. Дело тут вот в чем: долгими зимними вечерами, когда за заклеенными окнами воет непогода, голод берет за желудок все растущие организмы общежития. Этот невидимый враг страшен. Он не знает пощады. О, горе тому, кто не припас за тумбочкой пару пачек вермишели. Стои-мость этого ценнейшего канцерогенного продукта пятничным вечером взлетает в три раза. Находились и те, кто неплохо зарабатывал на этом скорбном обычае, и беззастенчиво продавал кофе, чай и вер-мишель. Сегодня Гурам, по-видимому, засиделся над физикой, не скопив прови-зии впрок, и теперь искал потенциального кормильца. Эта честь выпала Евгению. Было непонятно: догадывался он о замыс-лах Гурама или нет, и поэтому, уходя, что-бы вымыть чашку, я сообщил Жорику о своих догадках. Гурам будто и не заметил сказанного.
Я вышел из комнаты. В коридоре стоял ужасный «штын». Сегодня, несмотря на голод, туалет смердел, как никогда. Я вер-нул в ножную …

Ян Тяжлов

Женщина на войне

Я восхищаюсь своей бабушкой. Её далеко за восемьдесят, но она у меня особенная бабушка. Несмотря на все испытания, которые её пришлось вы-нести в жизни, она мужественный оп-тимист. Считает, что человек многое может преодолеть.
Вот некоторые страницы её жизни:
«Когда началась война, Евгения Ни-колаевна Загоскина окончила Казан-ский мединститут. Просилась на фронт. Но её, совсем молодую де-вушку, не отпускали. Год работала в тылу, набиралась опыта. А потом всё-таки добилась своего – ушла на фронт. Их передвижной медсанвзвод работал непосредственно на полях сражений под открытым небом, под свист пуль и снарядов. Прохоровка, Казачья Лопань, Микаяновка, Лозо-вая, Пятихатка – вот неполный пере-чень населённых пунктов, где прихо-дилось оказывать медицинскую по-мощь раненым. На медсанвзвод часто обрушивался налёт противника. Воз-ле Прохоровки был глубокий лог. Там однажды и сделали остановку. Вдруг налет! В живых осталось очень мало. Раненые звали на помощь, Евгения Николаевна металась от одного к дру-гому. Наконец, всех погрузили и увез-ли в медсанбат. А она и санитары пошли пешком догонять свою часть. Шли не налегке, а нагруженные меш-ками, полными перевязочных мате-риалов. Их заметил вражеский само-лёт и стал пикировать на них. Пере-двигались перебежками: ложились, вставали, снова ложились, и так бес-численное количество раз».
Многое перевидала в жизни моя ба-бушка, вынесла боль тяжёлых потерь. Сражение на Курской Дуге было одним из решающих в военных опера-циях, поэтому можно представить, какой поток раненых прошёл через руки врачей, медсестер, нянечек, са-нитаров…
Низкий поклон людям в белых хала-тах, чей самоотверженный труд впи-сан вечными буквами в летопись ис-тории. Я горжусь своей бабушкой, которая как патриот Родины и её вер-ная дочь, внесла свой вклад в дело Великой Победы.

Евгения Матвийчук,
выпускница шк.№4